А тебе показалось,
Что солнце взошло,
Нет, небо тебя надуло.
Кто же даром раздаст
Золотой порошок?
Солнце светит под дулом,
И строчит пулемёт,
И диктует полёт,
И пуляет во всех,
И гуляет за всех,
И кричит: «Красота!
Красота-та-та-та».
И строчит: «Тра-та-та
тра-та-та-та-та-та».
Здесь кричат
Или молчат,
Только ты произнёс
Идиотский вопрос:
– Как это так?
Как это так?!
– Да вот так!
Вот бродяга в чалме,
Что-то там на уме,
Поднимает платок:
– Что ты хочешь, браток?
– Мне воды бы глоток...
И ему котелок.
– Сколько хочешь, глотай!
Только врезало в бок,
В лоб, в живот, в грудь, в висок,
Вот уж красный платок,
Кислота, пустота,
Как же так?!
Как он мог?!
Сволота!!!
Рву себя на куски,
Раздираю виски,
Нет ужасней её –
Самой русской тоски.
И в тисках голова,
И мертвеют тиски,
И слова:
«Видно зря по-людски!»
И харкаться,
И рвать, и блевать, и рыдать,
И орать
На горящем ветру:
«Друг! Дру-у-уг!!!»
Только вот он –
Труп.
Я не «лютый афганщик»,
Аллах мне простит,
Чайхана, чайханщик
Старик, но стоит.
Так, немного горбат,
Безобидный на вид,
Но из наших ребят
Он троих отравил.
Ребятишки не знают,
Парчу теребят,
Только танк у гнезда их
За наших ребят.
Может, я заглянул бы на чай невзначай,
Может, вспомнил тачанку, весну и грача,
Но отчаянный малый кричит: «Начинай!»
Ну, а я: «Погоди...»
К старику: «Отвечай,
Для чего ты, собака,
Корёжил врача,
Что ты в чайник подсыпал?
Ну что? Отвечай!»
А сержанту невмочь:
«Да кончай их!
Кончай!»
И коня разгонять:
«Что ж, отец, не скучай!»
И за Русь, и не целюсь,
Сжимаю рычаг.
И хрыча, и хрычиху,
И малых хрычат.
И на гусеницах
Кровь, харчи и моча,
Где был раньше очаг,
Там во веки веков
Саранча... солончак...
Но тоскует Москва
До мазка, до мостка,
До травы и листка,
И дворца из песка
И слетает с ветвей
Белый прах лебедей,
И темнеет,
Кончается день для детей.
Но среди зарубежных столичных гостей
Только тени несбывшихся наших затей...
Мы не били людей,
Мы любили блядей,
Нам по-братски был рад
Бородатый Арбат,
Но когда этот гад
Вдруг берёт автомат,
И представь, он ещё,
Как сказать-то,
Идейный,
Мозга за мозгой
От исламовских дат,
Но цепляет и рвёт
Наших лучших парней.
Здесь один приговор:
Виноват,
Виноват!
И рубите канаты, комбат,
Виноват!
Поднимайте, комбат,
И ведите солдат,
Только тише,
умнее,
Не бейте в набат. And it seemed to you
That the sun has risen
No, the sky blew you out.
Who will give away
Gold powder?
The sun is shining at gunpoint
And scribbles a machine gun
And dictates the flight
And a bullet at everyone
And walks for everyone
And shouts: “Beauty!
Beauty-ta-ta-ta ".
And scribbles: "Tra-ta-ta
tra-ta-ta-ta-ta-ta ".
Here they shout
Or are silent
Only you said
Idiotic question:
- How it is?
How it is?!
- Yes, like that!
Here is a tramp in a turban,
Something's on my mind
Raises a handkerchief:
- What do you want, brother?
- I would have a sip of water ...
And him a bowler hat.
- Swallow as much as you want!
It just hit the side
In the forehead, in the stomach, in the chest, in the temple,
That's a red scarf,
Acid, emptiness
How so?!
How could he ?!
Svolota !!!
Tear myself to pieces
Ripping apart the whiskey
There is no worse than her -
The most Russian melancholy.
And the head is in a vice
And the vice becomes dead
And the words:
"It can be seen in vain in a human way!"
And spit
And vomit, and vomit, and cry,
And yell
In the burning wind:
"Friend! Dru-u-uh !!! "
Only here he is -
Corpse.
I am not a "fierce Afghan"
Allah will forgive me
Teahouse, teahouse
Old man, but worth it.
So, a little hunchback,
Harmless to look at
But from our guys
He poisoned three.
The kids don't know
The brocade is teased
Only a tank at their nest
For our guys.
Maybe I would drop in for tea by chance
Maybe he remembered the cart, spring and rook,
But the desperate fellow shouts: "Get started!"
Well, and I: "Wait ..."
To the old man: “Answer,
What are you, dog,
Corrupted the doctor
What did you put in the kettle?
Well? Answer! "
But the sergeant cannot:
“Stop them!
Come on! "
And to disperse the horse:
"Well, father, don't be bored!"
And for Russia, and I do not aim,
I squeeze the lever.
And grunt and grunt,
And the little ones grunt.
And on the tracks
Blood, grubs and urine
Where was the hearth before,
There forever and ever
Locust ... salt marsh ...
But Moscow yearns
Until the stroke, to the bridge,
Until the grass and leaf,
And a palace of sand
And flies off the branches
White dust of swans
And it gets dark
The day is ending for the children.
But among the foreign guests of the capital
Only the shadows of our unfulfilled ventures ...
We didn't hit people
We loved whores
We were glad as brothers
Bearded Arbat,
But when this bastard
Suddenly takes a machine gun
And imagine he's still
How to say something
Ideological,
Brain by Brain
From Islamic dates
But it clings and tears
Our best guys.
Here's one verdict:
To blame
I'm sorry!
And cut the ropes, battalion commander,
I'm sorry!
Raise up, battalion commander,
And lead the soldiers
Only quieter
smarter,
Do not sound the alarm. Смотрите также: | |
