«Валерик» Михаил Лермонтов
Я к вам пишу случайно; право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам?— ничего!
Что помню вас?— но, Боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.
И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Но я вас помню — да и точно,
Я вас никак забыть не мог!
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию,— но вас
Забыть мне было невозможно.
Рассыпались в широком поле,
Как пчелы, с гиком казаки;
Уж показалися значки
Там на опушке — два, и боле.
А вот в чалме один мюрид
В черкеске красной ездит важно,
Конь светло-серый весь кипит,
Он машет, кличет — где отважный?
Кто выйдет с ним на смертный бой!..
Сейчас, смотрите: в шапке черной
Казак пустился гребенской;
Винтовку выхватил проворно,
Уж близко… выстрел… легкий дым…
Эй вы, станичники, за ним…
Что? ранен!..— Ничего, безделка…
И завязалась перестрелка…
Но в этих сшибках удалых
Забавы много, толку мало;
Прохладным вечером, бывало,
Мы любовалися на них,
Без кровожадного волненья,
Как на трагический балет;
Зато видал я представленья,
Каких у вас на сцене нет…
То было грозное молчанье,
Не долго длилося оно,
Но [в] этом странном ожиданье
Забилось сердце не одно.
Вдруг залп… глядим: лежат рядами,
Что нужды? здешние полки
Народ испытанный… В штыки,
Дружнее! раздалось за нами.
Кровь загорелася в груди!
Все офицеры впереди…
Верхом помчался на завалы
Кто не успел спрыгнуть с коня…
Ура — и смолкло.— Вон кинжалы,
В приклады!— и пошла резня.
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко
Как звери, молча, с грудью грудь,
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть…
(И зной и битва утомили
Меня), но мутная волна
Была тепла, была красна.
Кунак мой: я его спросил,
Как месту этому названье?
Он отвечал мне: Валерик,
А перевесть на ваш язык,
Так будет речка смерти: верно,
Дано старинными людьми.
На вашем молодом лице
Следов заботы и печали
Не отыскать, и вы едва ли
Вблизи когда-нибудь видали,
Как умирают. Дай вам Бог
И не видать: иных тревог
Довольно есть. В самозабвеньи
Не лучше ль кончить жизни путь?
И беспробудным сном заснуть
С мечтой о близком пробужденьи?
Теперь прощайте: если вас
Мой безыскусственный рассказ
Развеселит, займет хоть малость,
Я буду счастлив. А не так?—
Простите мне его как шалость
И тихо молвите: чудак!.. "Valerik" Mikhail Lermontov
I am writing to you by chance; right
I don’t know how and why.
I have lost this right.
And what can I tell you? - nothing!
What do I remember you? - but, right God,
You have known this for a long time;
And of course you don't care.
And you also don't need to know
Where I am? what am I? in what wilderness?
We are alien to each other in soul,
Yes, there is hardly a kinship of the soul.
But I remember you - and indeed,
I couldn't forget you!
First, because there are many
And for a long, long time I loved you,
Then with suffering and anxiety
Paid for the days of bliss;
Then in fruitless repentance
I have dragged the chain of hard years;
And cold thinking
Killed the last color of life.
Gently approaching people
I forgot the noise of youthful mischief,
Love, poetry - but you
It was impossible for me to forget.
Scattered in a wide field
Like bees, with a boom the Cossacks;
The icons have already appeared
There, at the edge - two, and more.
And here is one murid in a turban
It is important to wear a red Circassian coat,
The light gray horse is boiling,
He waves, calls out - where is the brave one?
Who will go out with him to mortal combat! ..
Now, look: in a black hat
The Cossack set out on the Greben;
He snatched the rifle nimbly,
Close enough ... shot ... light smoke ...
Hey you villagers, follow him ...
What? wounded! .. - Nothing, trinket ...
And a shootout ensued ...
But in these daring mistakes
A lot of fun, little sense;
On a cool evening, it used to be
We admired them
Without bloodthirsty excitement
Like a tragic ballet;
But I saw an idea
What you don't have on stage ...
It was a terrible silence
It did not last long
But [in] this strange expectation
Not one heart beat.
Suddenly a volley ... we look: they lie in rows,
What needs? the shelves here
A tried and tested people ... with bayonets,
More friendly! echoed behind us.
Blood on fire in my chest!
All officers are in front ...
Riding on horseback into the rubble
Who did not have time to jump off the horse ...
Hurray - and fell silent. - There are daggers,
In the butts! - and the massacre began.
And two hours in streams
The fight lasted. Cut brutally
Like animals, silently, with a breast,
The stream was blocked with bodies.
I wanted to scoop up water ...
(And the heat and the battle weary
Me), but a murky wave
It was warm, it was red.
My kunak: I asked him
What is the name of the place?
He answered me: Valerik,
And translate into your language,
This will be the river of death: right,
Given by old people.
On your young face
Traces of care and sorrow
Can't be found and you can hardly
Have you ever seen near
How they die. God give you
And not to see: other worries
There is enough. In self-forgetfulness
Isn't it better to end the path of life?
And fall asleep soundly
With the dream of a near awakening?
Now goodbye: if you
My artless story
Cheers, takes at least a little,
I'll be happy. Not so? -
Forgive me as a prank
And quietly say: eccentric! .. Смотрите также: | |
