Девочка дурману наелась, наелась,
Тошнит, головка разболелась-болелась,
Пылают щечки, клонит в сон.
А сердцу сладко, сладко, сладко,
Все непонятно, все загадка,
Какой-то звон со всех сторон.
Девочка дурману наелась, наелась,
Наелась, наелась.
Не видя видит взор иное, иное,
Чудесное и неземное, земное,
Не слыша явно ловит слух.
И невесомой, бестелесной,
Ну, невесомой, бестелесной,
Донес ее домой мой друг.
Девочка дурману наелась, наелась,
Наелась, наелась, наелась.
Наутро гробик сколотили,
Над ним попили, покадили,
Мать порыдала, а отец
Накрыл его тесовой крышкой,
И на погост отнес подмышкой.
Ужель такой истории конец?
Девочка дурману наелась, наелась,
Девочка дурману наелась, наелась,
Наелась... The girl ate a dope, ate,
Nauseous, head ached, ached,
Cheeks are burning, sleepy.
And the heart is sweet, sweet, sweet,
Everything is incomprehensible, everything is a mystery,
Some kind of ringing from all sides.
The girl ate a dope, ate,
I ate, ate.
Not seeing sees the other, the other,
Wonderful and unearthly, earthly,
Not hearing clearly catches the ear.
And weightless, disembodied,
Well, weightless, disembodied,
My friend brought her home.
The girl ate a dope, ate,
I ate, ate, ate.
The next morning they put together a coffin,
They drank over him, kicked him,
The mother was crying, and the father
I covered it with a board lid
And carried it to the churchyard under his armpit.
Is this story really the end?
The girl ate a dope, ate,
The girl ate a dope, ate,
I ate ... Смотрите также: | |
