Колоколенка
«…кто моей рукою водит?...»
(из себя)
Глубоко убежден, что есть песни, которые, как бы витая в иных измерениях, просто материализуются через кого-то, чтобы прийти в эту жизнь. И автор, в данном случае, просто является носителем, проводником, выразителем данного ему предназначения. (Написал не очень понятно, но красиво…)
Итак, 25 лет назад, весной 1979 года появилась песня, которую сначала я назвал «Рассказ ветерана». А слушатели, по прошествии времени, стали повсеместно называть ее просто «Колоколенка».
За годы учебы в Казанском университете довелось совершить мне шесть походов в составе «Снежного десанта» историко-филологического факультета. О том, что такое «Снежный десант» - рассказ особый. Главное для сегодняшней истории то, что после каждого похода по местам боев, появлялись новые песни о войне.
И вот, в 79-м году, уже работая в газете «Вечерняя Казань», я взял отпуск в январе, чтобы пойти в 10-й поход «Снежного десанта» истфилфака. Мы прошли по Прибалтике, по Калининградской области (бывшей Восточной Пруссии). И впечатления, ощущения, услышанное и увиденное уже потом, после похода, и трансформировалось в эту «Колоколенку».
Первыми слушателями были, естественно, друзья. Пелась она и на концертах, и на встречах с ветеранами. И в военных госпиталях – в Душанбе, в Ташкенте, в Подольске…
Помню, в Душанбинском госпитале завели меня в палату, и говорят: «Пой!...». А там лежит парень без рук и без ног… И только огромные черные глаза смотрят на меня… Как тут петь? Что тут петь? Спел «Колоколенку»…
В 1986 году случился «Музыкальный ринг» на телевидении. Если б ведущая не была так жизненно глупа, может и получилась бы передача. Но она была тверда в своем стремлении восторгаться рок-музыкой и «глушить» авторскую песню. В один прекрасный момент мне это надоело, и я после смешной пародии на ВИА сразу, без перехода, запел «Колоколенку». Надо было видеть изумленные лица людей… Как улыбки сползали с лиц… И такая тишина наступила сразу после песни… И встал Саша Розенбаум и начал свою «Дорогу жизни». Тут-то народ и сломался… И все было бы просто классно, но глупая ведущая вдруг заорала сверху: «Это потрясающе! Еще дубль! Еще дубль!» И встал Саша Розенбаум и еще раз спел «Дорогу жизни». И народ зарыдал…
Короче, наутро я проснулся знаменитым… Но дело не в этом. А в том, что к моему изумлению и почти мистическому ужасу, стали … оживать герои этой песни. Не в прямом, конечно, смысле «оживать». Но сначала на радиостанцию «Юность», где я работал, пришло письмо из Афганистана, в котором автор-лейтенант писал, что «мы переделали Вашу песню и поем ее так: «… и лежит на полюшке … наш десантный взвод». Потом пришло письмо от родных пропавших без вести в годы войны Крупенникова… Они услышали песню и подумали, что автор, может быть, что-то узнал о их деде… Это было потрясение: придуманный персонаж обрел жизнь… Не ту, которую живем и проживаем мы, а жизнь в памяти. Но это было только начало.
В конце 90-х на мой концерт в Питере пришла семья … сержанта Мохова. Вдова, сын с семьей… И я впервые увидел своего придуманного героя. На фотографии. Молодой человек в буденовке. Старший сержант Леонид (!) Мохов. Пропал без вести в 42-м в Пинских болотах. Запросы в архивы, справки, ответы… До сих пор эти копии хранятся у меня. До сих пор идет поиск.
А история песни идет своим чередом. Несколько лет назад, на Зимнем Грушинском в Самаре подходят ко мне Дима Бикчентаев и Валера Боков. Мы, говорят, выступали в окружном госпитале перед ранеными. И один парень попросил спеть «Колоколенку». А они возьми и скажи, что, мол, автор здесь в Самаре… И на следующий день я отправился в госпиталь.
Привели меня в палату. Лежит парень. Давно лежит. Тяжелое ранение в голову на площади Минутка в Грозном. Капитан Слава Егин (так мне запомнилось). Я ему спел. Он помолчал и говорит:
- … А он добежал?
Я подумал, подумал и говорю:
- Не знаю…
Он подумал, подумал и говорит:
- … Ну, вообще-то не должен. Открытая местность, пулемет на вышке… Не должен.
Bell
"... who drives my hand? ..."
(of myself)
I am deeply convinced that there are songs that, as it were, twisted in other dimensions, simply materialize through someone to come into this life. And the author, in this case, is simply the bearer, conductor, spokesman of the mission given to him. (Wrote not very clear, but beautiful ...)
So, 25 years ago, in the spring of 1979, a song appeared that I first called "The Veteran's Tale." And the listeners, over time, began to call her simply “bell” everywhere.
During the years of study at Kazan University I had the opportunity to make six trips as part of the “Snow landing” of the historical and philological faculty. There is a special story about what is “Snow Landing”. The main thing for today's history is that after each trip to the battle places, new songs about the war appeared.
And so, in the 79th year, already working in the newspaper “Evening Kazan”, I took a vacation in January to go on the 10th campaign of the “Snow Landing” of the history faculty. We walked through the Baltic states, the Kaliningrad region (former East Prussia). And the impressions, sensations, heard and seen later, after the campaign, and transformed into this "Bell".
The first listeners were naturally friends. She sang at concerts and at meetings with veterans. And in military hospitals - in Dushanbe, in Tashkent, in Podolsk ...
I remember that they brought me to the ward in the Dushanbe hospital, and they say: "Sing! ...". And there lies a guy with no arms and no legs ... And only huge black eyes look at me ... How to sing? What is there to sing? Sang "The bell" ...
In 1986, the “Music Ring” happened on television. If the presenter wasn’t so stupid in life, the transmission might have turned out. But she was firm in her desire to admire rock music and “jam” the author’s song. At one point, I was tired of it, and after a ridiculous parody of VIA I immediately sang “The Bell” without transition. It was necessary to see the amazed faces of people ... How smiles slipped from their faces ... And such silence came immediately after the song ... And Sasha Rosenbaum stood up and began his "Road of Life". It was then that the people broke ... And everything would be just cool, but the stupid host suddenly yelled from above: “This is amazing! Another take! Another take! ” And Sasha Rosenbaum got up and once again sang “The Road of Life”. And the people sobbed ...
In short, the next morning I woke up famous ... But that's not the point. And in that, to my amazement and almost mystical horror, the heroes of this song began to come to life. Not in the literal sense, of course, “come to life”. But first, a letter came from Afghanistan to the radio station “Youth” where I worked, in which the author-lieutenant wrote that “we remade your song and we sing it like this:“ ... and lies on the edge ... our landing platoon ”. Then a letter came from Krupennikov’s relatives of the missing during the war ... They heard a song and thought that the author might have learned something about their grandfather ... It was a shock: the invented character found life ... Not the one we live and we live , and life is in memory. But that was only the beginning.
At the end of the 90s a family came to my concert in St. Petersburg ... Sergeant Mokhov. A widow, a son with a family ... And for the first time I saw my invented hero. In the Foto. Young man in a budenovka. Senior sergeant Leonid (!) Mokhov. Missing in the 42nd in the Pinsk swamps. Requests to archives, help, answers ... Until now, these copies are stored with me. There is still a search.
And the story of the song goes on. A few years ago, at Zimny Grushinsky in Samara, Dima Bikchentaev and Valera Bokov came up to me. We, they say, performed in a district hospital in front of the wounded. And one guy asked me to sing The Bell. And they take it and say that, they say, the author is here in Samara ... And the next day I went to the hospital.
They brought me to the ward. Lying guy. It has long been. A severe head wound in Minutka Square in Grozny. Captain Slava Egin (as I remember). I sang to him. He was silent for a moment and said:
“... Did he run?”
I thought, thought and said:
- I do not know…
He thought, thought and said:
“... Well, I really shouldn't.” Open area, a machine gun on the tower ... Should not. Смотрите также: | |
