На пушкинских весах я взвешиваю слово.
Ночь, солнце и луна. Как будто
полвторого,
но время - ширма для поэта.
Через какие-нибудь три недели - лето,
потом инфляция, война... Раскрасьте
всё это красным Цветом. Счастье! -
вот всё, чего хотите вы:
ягнята, свиньи или львы,
шакалы,
волки и легавые,
и левые и правые.
Потом - всё было, было, было.
И улыбается могила,
раскрыв вонючий чёрный рот.
А может, всё наоборот?
Какая разница?
Спускаясь
по тёмной
лестнице
подъезда,
я жду страданий, а не счастья.
И мне совсем не интересны
мечты, которые сбылись -
пустая человеческая слизь.
Мне тошно от людей,
я сам себе противен.
Тем временем начался ливень,
и гром за тучею стучал,
как Фёдор Тютчев обещал.
Я вышел на проспект. Я оглянулся.
За перекрёстком влево улица
светилась ясным тихим светом,
понятным для поэта.
Я повернул туда, прибавил шаг,
ведь я увидел этот знак
того, что близится развязка
и скоро упадут все маски.
Которые скрывают пустоту,
беспрекословное молчание,
и неземную красоту,
и обещание.
In Pushkin scales, I weigh the word.
Night, sun and moon. As if
half past one,
But time is Shirma for the poet.
Three weeks - summer,
then inflation, war ... color
All this is red. Happiness! -
That's all you want:
lambs, pigs or lions
Shakaly
Wolves and legal,
And left and right.
Then - everything was, it was.
And smiling grave,
Overlook the smelly black mouth.
Or maybe all the opposite?
What's the difference?
Descending
By dark
Stairs
entrance
I am waiting for suffering, not happiness.
And I'm not at all interesting
Dreams that came true -
Empty human mucus.
I am sick of people
I am opposed to myself.
Meanwhile, the shower began,
and thunder for the clutch pounded,
How Fedor Tyutchev promised.
I went to the avenue. I looked around.
Over the intention to the left street
glowed with clear quiet light,
understandable for the poet.
I turned there, I added a step,
After all, I saw this sign
what is being neglected
And soon all the masks will fall.
Who hide emptiness
Unquestive silence,
and unearthly beauty
and promise.
