лишь заскулив волчицей в переулке
скатилась кубарем моя Душа.
и поселилась в старой ржавой будке,
да так, чтобы я больше не нашла.
она мне прошептала: "Сколько можно?
неужто меня мало бичевали,
меня ведь изорвали невозможно,
меня калечили и изглодали."
я понимаю, и мне тоже больно,
но как же ей-юродивой неясно,
что это чтобы милый был доволен,
что это чувства - это так прекрасно?
а то что больно, то что жить нет сил,
так это норма, он мне так сказал.
свою мне боль он тоже приносил,
ведь что с ней делать сам не знал.
"Да отпусти меня, ты чекнутая, слышишь? -
кричала мне Душа, меня кляня, -
Не понимаю как живешь и дышишь,
позволив истоптать опять меня!"
она кричала жутко, истерила,
я налила ей в блюдце молока.
его перелила, сосуд разбила...
ох и тяжелая же у нее рука!
тогда ей налила немного водки,
и прошептала: "Выпей, станет легче."
она с разгону выпила три стопки
и позабыла, как ее калечили.... Only knocked with a wolf in the alley
My soul rolled my soul.
and settled in an old rusty booth
Yes, so that I no longer find.
She whispered I was: "How much can I?
Surely I bichned little,
After all, I was existed impossible,
I cried and logged. "
I understand, and it hurts me too,
But however, it is unclear
what is it so cute was pleased
What are these feelings - is it so beautiful?
And what hurts, the fact that there is no strength
So this is the norm, he said so.
he also brought his pain to me
After all, that I did not know myself with her.
"Yes, let me go, are you checked, you hear? -
I shouted my soul, I'm klyhan, -
I do not understand how you live and breathe,
Allowing to frighten me again! "
She shouted terribly, hysteria
I poured her in the saucer of milk.
He was overflowed, the vessel broke ...
Oh and a heavy hand!
then she poured a little vodka,
And whispered: "Drink, will become easier."
She drank three stacks with acceleration
And forgot, how she crushed her .... | |
