Мой отец зачастую со мной молчит.
За плечами у него мир и карта, расчерченная огрызком деревянного карандаша,
Там же стопки проявленных фото, альбомы, девятнадцатый пыльный Зенит,
Одногруппники - режиссёры, ученики, года-города.
Мой отец с 18-ти с бородой, с детства - в очках,
с младенчества в книгах, толкованиях и в себе.
Мой отец - умник , остряк и смельчак.
Простить - не прощает , и вообще он явно сам себе на уме.
Я - не лучшая дочь. Плохая новость , буду всадником без головы.
В моих графоманских строках слишком много местоимений, глупых тем, умственный карантин.
За ужинами в бокалы - вина, в разговоры - океанно воды.
Молчи-кричи-говори, но ты - самый памятный и единственный из мужчин.
Мой отец со мною молчит.
Улыбаться мне нет причин.
My father is often silent with me.
Behind his shoulders, he has a world and a map, a wooden pencil disappeared,
There are also a stacks of manifested photos, albums, nineteenth dusty zenith,
Single groups - Directors, disciples, year-cities.
My father with 18 with a beard, since childhood - in glasses,
From infancy in books, interpretations and in itself.
My father is smart, stale and brave.
Forgiveness - does not forgive, and in general he is clear himself on his mind.
I am not the best daughter. Bad news, I will rider without a head.
In my grafoman lines, too many pronouns, stupid topics, mental quarantine.
For dinners in glasses - wines, in conversations - ocean water.
Ski-shouti say, but you are the most memorable and only of men.
My father is silent with me.
Smile I have no reason.
