Я съел столько слов, что мир стал немым.
Слышен шорох ив у глухой стены.
Я сыграл ноктюрн на ногтях актрис.
Ты прости мне всё, вырви и сотри.
Я мечтал у ног быть твоим рабом.
Если злость внутри, сделаем аборт.
Ты прости мне всё, прочитай в письме.
Я съел столько слов, но сказать не смел.
Замело следы. Шагом костяным
слышен шорох ив у глухой стены.
Я сыграл ноктюрн. Позабыл семь нот.
У тебя внутри слёзно и темно.
Я сыграл ноктюрн. За стеной следы.
Меня встретит март старым и седым.
Старым и седым, высохшем у ног.
Я съел столько слов, что забыл семь нот.
Ты ломаешь ветвь на одной из ив.
Ты кладёшь смолу на сухой язык.
Я у ног рабом, и цежу слюну.
А твоя любовь целиком – с Луну.
Я о тишину вдоль лицо рассёк.
Я съел столько слов, что забыл про всё.
Слышен шорох ив у глухой стены.
Мой сухой язык мёртвый без слюны.
I ate so many words, that the world was silent.
Ive heard a rustling in the blank wall.
I played a nocturne on nails actresses.
Forgive me everything, pluck et al.
I wanted to be at the feet of your slave.
If the anger inside, to have an abortion.
Forgive me everything, read the letter.
I ate so many words, but did not dare say.
Covered his tracks. Step bone
ive heard a rustling in the blank wall.
I played a nocturne. Forgetting seven notes.
You tearfully and dark inside.
I played a nocturne. Behind the wall tracks.
I was met in March old and gray.
Old and gray, dried up at his feet.
I ate so many words, that he forgot the seven notes.
You break a branch on one of the willows.
You you put resin on the dry language.
I'm a slave to his feet, and tsezhu saliva.
And your love completely - to the moon.
I'm a quiet person along rassёk.
I ate so many words, that I forgot about everything.
Ive heard a rustling in the blank wall.
My dry tongue dead without saliva.
