Художник времени не знает.
И очень часто счастлив потому,
Что подлости вокруг не замечает
И не боится этих страшных мук,
Которые последуют за то,
Что он посмел великого коснуться.
Он выпьет чаю с сахаром из блюдца
И завернётся в старое пальто.
Он словно одержимый, на бумагу
Наносит осознание судьбы.
А мы кричим : «Ура!» и носим флаги,
Лишь для того, чтоб он не позабыл,
Что здесь у нас холодная Сибирь,
А живописцы, в общем, небогаты.
И что напрасны все его затраты,
А он молчит – он слушает эфир.
За окном рассвет холодный
Стынут руки – не согреть.
Он голодный, но свободный.
Можно плакать, можно петь.
Не стоит ожидать, что он однажды
Произведёт на выставках фурор.
Он утоляет творческую жажду,
Отображая с Богом разговор.
Он любит время поздних фонарей,
Когда под взмахом колонковой кисти,
На холст ложатся золотые листья
И застывает солнце в янтаре.
За окном рассвет холодный
Стынут руки – не согреть.
Он голодный, но свободный.
Можно плакать, можно петь.
Можно плакать, можно петь
The artist does not know the time.
And very often happy because
What meanness around does not notice
And he is not afraid of these terrible torments,
Who will follow
That he dared to touch the great.
He will drink tea with sugar from a saucer
And wrapped in an old coat
He's like a man possessed on paper
Inflicts awareness of fate.
And we shout: "Hurray!" and we carry flags
Only so that he does not forget
That here we have cold Siberia,
And painters, in general, are not rich.
And that all his expenses are in vain,
And he is silent - he is listening to the broadcast.
Outside the window, the dawn is cold
Hands get cold - do not warm.
He's hungry but free.
You can cry, you can sing.
Do not expect that one day
Will make a splash at exhibitions.
It quenches the creative thirst
Showing a conversation with God.
He loves late lantern time
When, under the wave of the kolinsky brush,
Golden leaves fall on the canvas
And the sun freezes in amber.
Outside the window, the dawn is cold
Hands get cold - do not warm.
He's hungry but free.
You can cry, you can sing.
You can cry, you can sing
