Кто вдавил воду в этот ручей,
сковал её берегами?
Её каменные волны
опрокинулись в небо.
Я расстегиваю пуговицы
тишины,
и впускаю взгляд
между её корнями.
Свёрнутый холст отражения.
Пыль. Наслоения дыма,
За которым шаги – зубы,
вцепившиеся в горло.
Достаю из себя
старые двери,
ржавые петли.
Гимн солнцу
уже не рыба на сковородке,
только лишь зубы
в горле.
Дома, вещи
длятся, как лучи.
Мною забываются слова,
названия предметов.
За окном нет-космос.
На расстоянии
вытянутой руки –
вытянутые руки,
И головы рыб.
Головы рыб
кивают мне, как Шекспиру
сонеты во сне.
Под одеялом зарождается
новые империи.
Текст надломлен
неправильным дыханием.
Вода теряет себя в воде.
На берегу умирает алфавит
так и не начавшейся осени.
Птицы идут за интегралами
в ящик стола –
больше не пьют –
мёртвое знание.
Кто заплатит бродячему цирку?
