Владимир Маяковский
БЛЭК ЭНД УАЙТ
Если Гавану окинуть мигом —
рай-страна, страна что надо.
Под пальмой на ножке стоят фламинго.
Цветет коларио по всей Ведадо.
В Гаване все разграничено четко.
у белых доллары, у чёрных — нет.
Поэтому Вилли стоит со щёткой
у "Энри Клей энд Бок, лимитед".
Много за жизнь повымел Вилли —
одних пылинок целый лес, —
поэтому волос у Вилли вылез,
поэтому живот у Вилли влез.
Мал его радостей тусклый спектр:
шесть часов поспать на боку,
да разве что вор, портовой инспектор,
кинет негру цент на бегу.
От этой грязи скроешься разве?
Разве что стали б ходить на голове.
И то намели бы больше грязи:
волосьев тыщи, а ног — две.
Рядом шла нарядная Прадо.
То звякнет, то вспыхнет трехвёрстый джаз.
Дурню покажется, что и взаправду
бывший рай в Гаване как раз.
В мозгу у Вилли мало извилин,
мало всходов, мало посева.
Одно- единственное вызубрил Вилли
твёрже, чем камень памятника Масео:
"Белый ест ананас спелый,
чёрный — гнилью мочёный.
Белую работу делает белый,
чёрную работу — чёрный".
Мало вопросов Вилли сверлили.
Но один был закорюка из закорюк.
И когда вопрос этот влезал в Вилли,
щётка падала из Виллиных рук.
И надо же случиться,
чтоб как раз тогда к королю сигарному
Энри Клей пришёл, белей, чем облаков стада,
величественнейший из сахарных королей.
Негр подходит к туше дебелой:
"Ай бэг ёр пардон, мистер Брэгг!
Почему и сахар, белый-белый,
должен делать черный негр?
Чёрная сигара не идет в усах вам —
она для негра с чёрными усами.
А если вы любите кофий с сахаром,
то сахар извольте делать сами.
Такой вопрос не проходит даром.
Король из белого становится жёлт.
Вывернулся король сообразно с ударом,
выбросил обе перчатки и ушёл.
Цвели кругом чудеса ботаники.
Бананы сплетали сплошной кров.
Вытер негр о белые подштанники руку,
с носа утершую кровь.
Негр посопел подбитым носом,
поднял щётку, держась за скулу.
Откуда знать ему, что с таким вопросом
надо обращаться в Коминтерн, в Москву?
1925 Vladimir Mayakovsky
BLACK END WHITE
If Havana cast a trice -
Heaven is a country, a country that is necessary.
Under a palm tree on the leg are flamingos.
Blossoms Kolar across Vedado.
In Havana, all clearly demarcated.
White dollars in the black - no.
So Willie is with brush
in "Henry Clay End Side, Limited".
Many of life povymel Willie -
some dust a forest -
so hair from Willy got out,
so the stomach Willie climbed.
Mal its joys dim range:
six o'clock to sleep on their sides,
Yes unless the thief, the port inspector
throw Negro cents on the run.
From this dirt hide really?
Is that the steel used to go to his head.
And it would have piled up more dirt:
thousands of hair, and legs - two.
Nearby was a well-dressed Prado.
That zvyaknet, the flash trehvёrsty jazz.
The bad seem that earnest
Former paradise in Havana just.
In the brain, Willie little convolutions,
small seedlings, planting little.
One- only memorized Willy
harder than the stone monument Maceo:
"White eats ripe pineapple,
black - rot Mochenov.
White work makes white,
black work - black ".
Few issues Willy drills.
But one was zakoryuka of zakoryuk.
And when the question got into Willy
brush fell from the hands of villin.
Also it is necessary to happen,
so just as the king cigar
Henry Clay came whiter than flocks of clouds,
the majestic kings of the sugar.
Negro approaches the carcass stout:
"Ai bag yor pardon, Mr. Bragg!
Why and sugar, white-white,
I should do black nigger?
Black Cigar is not a mustache you -
it is for the black man with a black mustache.
And if you like kofy with sugar,
the sugar is all right to do it yourself.
Such a question does not go to waste.
King of white-yellow becomes.
He turned the King in accordance with the beat,
He threw both gloves and left.
Bloomed all around the wonders of botany.
Bananas wove a solid shelter.
Wiped nigger on white drawers arm
nose utershuyu blood.
Negro posopel a black nose,
I picked up the brush, holding his cheek.
How to know him with this question
it is necessary to contact the Comintern in Moscow?
1925 Смотрите также: | |
