…И в голубом
зловеще черная,
На тяжких стапелях привстав,
Ракета вздрогнет,
обречённая…
Но всё произойдёт
не так.
А будет полная торжественность,
И вера твёрдая в успех,
И откровенная тождественность
Себя в душе
с собой для всех.
Не огорчаемый помехами,
Он встанет, величав и прост,
И улыбнётся: «Ну, поехали!»
И долетит
до синих звёзд.
…Но вот минуют годы, годы, годы…
От горизонта
пронесётся гром.
И он – седой, орлиноглазый, гордый –
Сойдёт
на позабытый космодром.
Он выслушает праздничные речи,
Лицо в земные окунёт цветы.
И выйдет из толпы
ему навстречу
Не жалкое подобие святых,
Не призрак, постаревший и нелепый,
Боготворящий вечные посты,
А женщина
во всём великолепье
Цветущей материнской
красоты.
И юноша, застенчивый и дерзкий,
Горячий лоб
прижмёт к его плечу.
И скажет:
«О тебе я знаю с детства».
И скажет:
«Завтра к звёздам
я
лечу». ... And in the blue
ominously black,
On getting up heavy stocks,
Rocket shudder,
doomed ...
But it will happen
not this way.
And will complete solemnity,
And faith in the success of solid,
And frankly identity
Himself in the soul
with them all.
Grieve not the interference
He gets up, majestic and simple,
And he smiles: "Well, let's go!"
And will fly
up of blue stars.
... But it eludes years, years, years ...
on the horizon
It will carry thunder.
And he - gray, orlinoglazy proud -
come down
forgotten on the spaceport.
He will listen to public speech,
Face in the earth will plunge flowers.
And out of the crowd
to meet him
Not a pitiful semblance of saints,
Not a ghost, the aged and the absurd,
Worshipful eternal posts
A woman
in all the splendor
blooming parent
beauty.
And the young man, shy and bold,
Hot forehead
the kiss on his shoulder.
And he says:
"About you, I know from childhood."
And he says:
"Tomorrow, to the stars
I
I fly. " | |
