Мое детство: антибиотики, больницы,
Бледное лицо, ограничения в пище,
Строгая диета и тысячи запретов,
На тот момент лечения не было даже методов.
Пока пахан с градусами, мама с градусником,
По пахает мама он балует сладостями.
Мама пускает слезу, он стограммовую,
Вытирается платком, пока он пьет под шансон.
Вот так все детство по сути без отца,
Только мать любимая и **ливые доктора.
Что не знали средства от дисбактериоза,
Но приписывали мне бесполезные уколы.
Да, я и не жалуюсь, меня еще ужалит,
Вот 18 стукнуло еще покажет жало.
Житуха чем старше, тем больше с*ка,
Меня меняет так, что наступает ступор.
Припев:
Как же жаль тебя теперь нету,
Детство разных сортов не заметно вдруг.
Пролетело, брат, и на новый лад,
Я начал жизнь по-другому слагать.
Как же жаль тебя теперь нету,
Детство разных сортов не заметно вдруг.
Пролетело, брат, и на новый лад,
Я начал жизнь по-другому слагать.
Детство безусловно - золотые годы
И не важно, что золото у всех своей пробы.
Помню как сейчас улица, друзья, веселье,
Так и катался бы всю жизнь на этих каруселях.
Увы, назад стрелку не повернуть нам эту,
Но в памяти навсегда останутся моменты.
Той жизни без забот, в постоянной радости,
Пламени в глазах, что с годами плавно стихло.
Понятно, что не бывает все гладко
И на ткани моего детства были заплатки.
Как и у многих были проблемы в семье,
Но это мало волнует, когда тебе семь лет.
Как дорого ты мне и хоть проба высока вряд ли,
На весах воспоминаний перевес приятный.
Ведь детство музыка, где все идет строго в бит
Печально лишь, что это не поставить на репит.
Припев:
Как же жаль тебя теперь нету,
Детство разных сортов не заметно вдруг.
Пролетело, брат, и на новый лад,
Я начал жизнь по-другому слагать.
Как же жаль тебя теперь нету,
Детство разных сортов не заметно вдруг.
Пролетело, брат, и на новый лад,
Я начал жизнь по-другому слагать. My childhood: antibiotics, hospitals,
Pale face, food restrictions,
A strict diet and thousands of bans,
At that time, the treatment was not even methods.
While godfather with degrees, mom with a thermometer,
According to plow mom he indulges sweets.
Mom let a tear, he stogrammovuyu,
He wipes a handkerchief as he drinks a chanson.
So childhood is essentially without a father,
Only his mother's favorite, and ** livye doctor.
What is not known by means of dysbiosis,
But I attributed useless shots.
Yes, I'm not complaining, I still stings
That knocked another 18 will sting.
Zhituha the older, the more the bitch,
I change so that there comes a stupor.
Chorus:
How sorry you are now gone,
Childhood is not noticeably different grades suddenly.
Flew, brother, and in a new way,
I began life in a different way to compose.
How sorry you are now gone,
Childhood is not noticeably different grades suddenly.
Flew, brother, and in a new way,
I began life in a different way to compose.
Childhood is certainly - the golden years
It does not matter that the gold in all its samples.
Now I remember the street, friends, fun,
So I am ridden all my life on these roundabouts.
Alas, back arrow does not turn us this,
But in moments of memory will remain forever.
That life without worries, in joy,
Flame in the eyes of that over the years, gradually subsided.
It is clear that there is not all plain sailing
And my childhood was a patch of tissue.
As many had family problems,
But this is of little concern when you're seven years old.
How dear you are to me and though the sample is high unlikely
On balance the preponderance of pleasant memories.
After childhood music, where everything is strictly in bits
It is sad but it is not put on repit.
Chorus:
How sorry you are now gone,
Childhood is not noticeably different grades suddenly.
Flew, brother, and in a new way,
I began life in a different way to compose.
How sorry you are now gone,
Childhood is not noticeably different grades suddenly.
Flew, brother, and in a new way,
I began life in a different way to compose. | |
