Последний хикка умирает влюблённым.
Я сидел за стеклянным столом, залипал в монитор,
Твои инстаграмные фотки лучше любого сериала с сиропом клиновом.
Клинки пронзили сердце, но оно дальше билось, мое влюблённое сердце оказалось паленым.
Ящик Пандоры заключается в твоём сморщенном носе,
Ты так неудачно перекрасила волосы,
Я не хочу взламывать, даже брать ключи, повесь табличку "клоус форева".
Санта Клаус подарит на Новый Год мне ебанный Питер.
Ты хотела кричать и ругаться, но ты не умела.
Как об стенку горох, доказывать моему эго правду,
Ты это знала, запомни, я уеду в Канаду и Саша испарится из твоего никона в чехол, которого мы положили подарок.
Никто не поможет и никто не нужен, слёзы в сотый раз,
Мама не знает, как успокоить:
"Спокойной ночи, сыночек, сегодня хоть пикни".
Я с дешевым микрофоном, ты с дорогим никоном.
Я поэт -
Ты художник.
Последний хикка сжигает рубашки в клетку,
Последний хикка понимает, его последняя песенка под этот бит спета,
Последний хикка сохраняет твою фотку - это коллекция полного сета,
Последний хикка сетует на людей за москитной сеткой
Последний хикка доедает вечернюю порцию китайского салата пиццы белла с ветками.
Он готов, он тушит свечи.
Каждый вечер находится в моей кофте с немецким мерчем.
Срывать листья сирени, для нервов рвать , понимая, что мы меченные сверху для другой биомассы,
Хикка спокойно выходит лишь к вечеру,
И в ту поездку, когда они спорили, кто заплатит за чай, кто быстрее добежал до кассы.
Ты заплатила в том зеленом и ржавом басе, Мы стояли и жаловались,
Наши подошви от солнца тихонько так плавились.
Я плавно молчал, ты плавно стонала в своем микромире,
Ты делилась историей своего бытия, мне было дико.
Мы разной породы, ты более выше
Я больше ни от кого не слышал о городе под Москвой, о том, что в детстве все ели щавель, но я не познал твои мечты и мысли.
Это моя личная Грааль, которая разбилась, а я обстриг челку,
Такого Сашу никто не узнает, с повадками крысы и полностью лысым.
Я смотрю в твои окна, там новые шторы и силуэт твоей мамы, в твоем третьем окне все чаще горит настольная, а это значит, что чаще перекрывает душевный клапан.
Я больше не выпью, не вдохну этого смога, я больше не нужен этом городу.
Я не выхожу из дома, и все чаще приподнимаю ворот разных курток, я стал пустым и безликим.
Последний хикка кладет трубку скайпа,
Последний хикка улыбается этой глупой мелочи в виде последнего лайка,
Последний хикка сжигает все свои майки, которые пахнут твоими духами,
Последний хикка плюет в лицу своему дедлайну,
Последний хикка больше не будет в онлайне,
Но для хикки разве это нормально ?
Хикка просто испаряется, он дико подавлен.
Он обещал - теперь он в Канаде,
Он больше не хикка, он существо, прошедшее теорию Дарвина.
Его стол завален комиксами из Марвела.
Он находит случайно в своем небоскребе рамку с обрезанной фотографией, где ты и он, а взади небрежно "Первая фотка, мне по-истинне клево.
Последний хикка умирает влюбленным. Last Hickey dies in love.
I was sitting at a glass table, I stick in the monitor,
Your instagramnye pictures better than any TV series with syrup wedge.
The blades pierced the heart, but it is on beating, my heart turned lovers singed.
Pandora's Box is in your wrinkled nose,
You're so badly dyed hair,
I do not want to break, even take the keys, hang a sign "Clowes FOREVER".
Santa Claus will give New Year fucked me Peter.
You wanted to shout and swear, but you did not know how.
How about a wall peas, my ego to prove the truth,
You knew that, remember, I go to Canada and Sasha will evaporate from your Nikon in the case, which we have put a gift.
No one can help and do not need anyone, tears for the umpteenth time,
My mother does not know how to calm:
"Good night, my son, today though Pickney."
I'm a cheap microphone, you with expensive Nikon.
I am a poet -
You are an artist.
Last Hickey burns shirt in a cage,
Last Hickey knows his last song sung by this bit,
Last Hickey keeps your picture - a collection of the full set,
Last Hickey laments the people behind a mosquito net
Last evening Hickey eats pizza salad serving Chinese Bell with twigs.
He was ready, he puts out the candles.
Every night is in my jacket with a German merch.
Pluck the leaves of lilac, for the nerves tear, knowing that we labeled the top for other biomass,
Hickey calmly out only in the evening,
And that trip when they argue over who will pay for tea, who quickly ran to the cashier.
You paid in the green and rusty bass We stood and complained,
Our soles from the sun so quietly melted.
I gradually silent, you gently moaning in his microcosm,
You shared the story of his life, I was wildly.
We are a different breed, you are more superior
I'm more from anyone not heard of the city of Moscow, that as a child all ate sorrel, but I did not know your dreams and thoughts.
This is my personal Holy Grail, which was broken, and I clip the bangs,
Sasha This one does not know, with the rat habits and completely bald.
I look into your windows, there are new curtains and silhouette of your mother, to your third screen is increasingly illuminated table, which means that often overrides the soul valve.
I do not drink more, do not breathe the smog that I no longer need this city.
I do not leave the house, and, increasingly, the gate raises different jackets, I became empty and impersonal.
Last Hickey hangs up Skype,
Last Hickey smiling that stupid stuff as last Laika,
Last Hickey burns all their T-shirts that smell your perfume,
Last Hickey spits in his face deadline,
Last Hickey is no longer online,
But is it normal for Hickey?
Hickey simply evaporates, he wildly depressed.
He promised - now he is in Canada,
He no longer Hickey, it being past Darwin.
His desk littered with comics from Marvel.
He accidentally finds in his skyscraper framed with a cropped photo, where you and he and rear casually "The first photo of me in truth cool.
Last Hickey dies love. Смотрите также: | |
