Мы когда-нибудь умрем, и ты, и я. Нам не поменять и не взгляд и не понятия. Мне бы очень хотелось выйти из тела и потом уже проснуться с собой в одной постели. Клавишник забыл, где рояль и ушел курить и потом уже кто-то его с асфальта вытер. Нам бы тишины, спокойно, без вас, и еще чуточку, самую чуточку астмы. В оптики мне подобрали быстро новые глаза, но так и не смогли поменять отрешенный взгляд. Я не депрессую, но печаль присутствует. Нас не судят по нам же, но нас куда-то несут. И сказки уже давно все написаны и хватит. А вчера еще у кого-то были веселые похороны и очень грустная свадьба. Кто-то будет переходить на красный, а кто-то на более тяжелые наркотики. И еще, самую чуточку, самую чуточку астмы, потому как иначе никак не выходит. Всем нам: тебе, мне и снегу, осталось жить ерунда, но мы успеем, поверь, успеем.
Клавишник не разбегался – он прыгал с разбегу, а ты давай, не задерживай рюмку, наливай и пей.
Are we ever going to die, and you and me. We do not change and do not look and not have a clue. I would really like to get out of the body and then to wake up with him in the same bed. Keyboardist forgot where the piano and went to smoke and then someone wiped it with asphalt. We would silence, quietly, without you, and even a little, very little asthma. The optics I quickly picked up new eyes, but he could not change the laid-back look. I'm not depressed, but sorrow is present. We are not judged by us to the same, but we are somewhere bear. And the fairy tale has long been all written and that's enough. And yesterday someone was funny and very sad funeral wedding. Some will move to red, and someone to harder drugs. And yet, very little, very little asthma, because otherwise no way out. All of us: you, me and the snow, left to live is nonsense, but we have time, believe me, have time.
Keyboardist not deserted - he jumped from a running start, and you come, do not hold a glass, pour and drink.
