Впервые вас увидел: вы жались от дождя,
А я был чудом, как автограф инопланетян.
Невидим. Но ты меня почувтвовал,
И я слегка поёжился и ожил, форму обретя.
Околком охры рисовал на стенах пещер,
И выходил со мной за грань из тени вещей.
А я молод, как ты, сидел на хвосту кометы,
Боясь того же - что меня здесь попросту нету.
По простыне неба я рассыпал звёзды.
Ты в них искал себя, и сам себя же создал.
Не знаю, у кого на слово выменял мысль,
Но, пытаясь найти, ты дал имя мне - "смысл".
Я очертил горизон, ты покатил колесо
Туда... Навстречу друг другу. Нелепо.
И мой немой вопрос в твой колотил висок!
Я так был бы рад свою внести в этот труд лепту!
Кресты, религии. Вы так близки были, но...
Я шёл за вами, я летал изгибами нот.
Пачкал стихом белым эти пачки листов, а фибры души
Вашей, как Франкенштейн: я жив, но верлибрами сшит.
Погиб поэт, и я повеситься его причина.
Так двести лет вплоть от поэзии и до репчины.
Ты что-то слышишь? Так давай же, в песню обличи меня!
Мне больно! Я не понят! Значит, текст не весь прочитан.
[Припев]
Я - тот самый секрет, дорога наверх,
Отчаянный миг света!
Мне так надо успеть открыть вам ответ,
Что смерть - это миф. Верь мне.
Я никого не поразил,
Ведь стрелял не в сердце, нет. Своими мыслями я целил в небо.
А лени клещ, этот довольный паразит
Рождал во мне эти слова с расчет вроде цен на мебель.
В песне не выражен концепт.
Пепел идеи строил храм, но тот не выдержал в конце.
Искал свободы искренне, но тут капканы лишь нашёл,
Толкая реп по вашим головам, как коммивояжёр.
Двойные рифмы, подача, панчи - всё, как на витрине!
Прямо из печи, горяч, хенд-мэйд! Ну же, бери его!
Рыхлей перины он, неуместен, как канделябр,
Кандибобер, как ДиКаприо, тонет, холоден, как декабрь.
Останемся неузнанны в веках.
Я полон, как подгузник, слов, но стал их узником. Икар
Стремился к Солнцу, но его диезы отменил бекар лучей.
Я так же лапал счастье, но трясутся руки - Гарлем Шейк.
Внутри меня кто-то ранит и держит.
Я заливаю смутной тревоги урановый стержень.
Развалиться б в атомы, став частью великого Космоса.
Тут все так ватно, этот глобус - лишь унылый хоспис.
Но кто-то борется за мой рассудок,
Слова бросает, будто нищему гроши. (Пиши!)
Это так просто, как дышать, взять и уйти отсюда.
Открыл себя? Нет. Скорее, распотрошил.
[Привет] For the first time you saw you huddled from the rain,
I was a miracle, as the autograph of aliens.
Invisible. But you did pochuvtvoval,
And I shivered slightly and is alive again, finding form.
Scarifiying ocher painted on cave walls,
And he went with me over the edge of the shadows of things.
But I am young, as you sat on the tail of a comet,
Fearing the same - I'm not here just do not have.
On a sheet of heaven I scattered stars.
Are you looking for them himself, and he himself has created.
I do not know who traded on the word idea
But trying to find the name you gave me - "meaning."
I outlined the horizon, you rolled wheel
There ... towards each other. It is absurd.
And my silent question in your bashed temple!
I would be happy to make a contribution in this work!
Crosses religion. You were so close, but ...
I walked up to you, I flew bends notes.
Stain the white verse the stack of sheets, and fiber of the soul
Your, like Frankenstein: I'm alive, but free verse sewn.
Killed the poet, and I hung up the cause.
For two hundred years, up from poetry and to repchiny.
What did you hear? So come on in song rebuke me!
It hurts! I have not understood! So, the whole text is not read.
[Chorus]
I - the same secret way to the top,
Desperate moment of light!
So I must find time to reveal to you the answer,
That death - a myth. Believe me.
I did not impressed,
After all, he did not shoot in the heart, no. His thoughts, I was aiming at the sky.
And laziness mite, a parasite that pleased
Born in me, these words from the calculation of prices like furniture.
The song is not expressed concept.
Ash the idea to build the temple, but he could not resist in the end.
To seek earnestly, but then found a trap,
Pushing rap on your head like a salesman.
Double rhyme, flow, Panch - everything is on display!
Straight from the oven is hot, hand-maid! Come on, take it!
Loose it featherbeds, inappropriate, as a chandelier,
Kandibober as DiCaprio's, sink, cold as December.
Let's stay in neuznanny centuries.
I'm full as a diaper, the words, but became their prisoner. Icarus
I aim for the sun, but its rays Bekar sharps canceled.
I also paw happiness, but his hands were shaking - Harlem Shake.
Inside me someone hurts and keeps.
I pour a vague anxiety uranium rod.
B in the collapse of atoms, becoming part of the great cosmos.
Everything is so bulky, the Globe - a dull hospice.
But someone is fighting for my sanity,
Words throws like a beggar pennies. (Write!)
It's as simple as breathing, and get out of here.
I opened yourself? No. Rather, it gutted.
[Hi] Смотрите также: | |
