Рыцарь Тогенбург
«Сладко мне твоей сестрою,
Милый рыцарь, быть;
Но любовию иною
Не могу любить:
При разлуке, при свиданье
Сердце в тишине —
И любви твоей страданье
Непонятно мне».
Он глядит с немой печалью —
Участь решена:
Руку сжал ей; крепкой сталью
Грудь обложена;
Звонкий рог созвал дружину;
Все уж на конях;
И помчались в Палестину,
Крест на раменах.
Уж в толпе врагов сверкают
Грозно шлемы их;
Уж отвагой изумляют
Чуждых и своих.
Тогенбург лишь выйдет к бою:
Сарацин бежит...
Но душа в нем все тоскою
Прежнею болит.
Год прошел без утоленья...
Нет уж сил страдать;
Не найти ему забвенья —
И покинул рать.
Зрит корабль — шумят ветрилы,
Бьет в корму волна —
Сел и поплыл в край тот милый,
Где цветет она.
Но стучится к ней напрасно
В двери пилигрим;
Ах, они с молвой ужасной
Отперлись пред ним:
«Узы вечного обета
Приняла она;
И, погибшая для света,
Богу отдана».
Пышны праотцев палаты
Бросить он спешит;
Навсегда покинул латы;
Конь навек забыт;
Власяной покрыт одеждой,
Инок в цвете лет,
Не украшенный надеждой
Он оставил свет.
И в убогой келье скрылся
Близ долины той,
Где меж темных лип светился
Монастырь святой:
Там — сияло ль утро ясно,
Вечер ли темнел —
В ожиданье, с мукой страстной,
Он один сидел.
И душе его унылой
Счастье там одно:
Дожидаться, чтоб у милой
Стукнуло окно,
Чтоб прекрасная явилась,
Чтоб от вышины
В тихий дол лицом склонилась,
Ангел тишины.
И дождавшися, на ложе
Простирался он:
И надежда: завтра то же!
Услаждала сон.
Время годы уводило...
Для него ж одно:
Ждать, как ждал он, чтоб у милой
Стукнуло окно;
Чтоб прекрасная явилась;
Чтоб от вышины
В тихий дол лицом склонилась,
Ангел тишины.
Раз — туманно утро было —
Мертв он там сидел,
Бледен ликом, и уныло
На окно глядел. Knight Togenburg
"Sweetly me your sister,
Cute Knight, be;
But love inoyu
I can not love:
In parting, with a date
Heart in silence -
And love your suffering
It is not clear to me. "
He looks dumb with grief -
Fate is solved:
A hand gripped her; sturdy steel
Chest lined;
Voiced horn called a squad;
All too on horseback;
And rushed to Palestine,
The cross on the shoulders.
Already in the crowd enemies sparkle
Grozny helmets them;
Already amazing courage
Alien to their own.
Togenburg only come to fight:
Saracen runs ...
But the soul in it all the anguish
Still hurts.
A year has passed without quench ...
Oh no forces to suffer;
Not find him oblivion -
And he left the army.
Sees ship - sails are noisy,
Beats the stern wave -
He sat down and swam to the edge of the lovely,
Where it blooms.
But knocking her vain
At the door of the pilgrim;
Oh, they are terrible rumor
Unlocked in front of him:
"The bond of perpetual vows
I have it;
And, who died for the world,
It is given "to God.
Lush forefathers Chamber
Throw it in a hurry;
Forever left the armor;
Horse forever forgotten;
Vlasyanoy covered with clothing,
The monk in the prime of life,
Not decorated hope
He left the light.
And in the wretched cell disappeared
Near the valley of the,
Where he shone between the dark limes
Holy Monastery:
It - shone the morning eh clear
Do darkened evening -
In standby, flour passionate,
He sat alone.
And his heart dull
Happiness is there one thing:
To wait to have a sweet
Banged the window,
That was beautiful,
To the height of the
In a quiet dale face bent,
The angel of silence.
And dozhdavshisya on a bed
I extend it:
And hope tomorrow the same!
Delight dream.
years time diverted ...
For him, Well one thing:
Wait, as he waited to have a sweet
Banged the window;
That was wonderful;
To the height of the
In a quiet dale face bent,
The angel of silence.
Once - it was foggy morning -
Dead, he was sitting there,
Pale face, and sadly
A window looked. | |
