В деревне русской Анемнясево
Жизнь протекала не спеша.
Своих сестёр и братьев нянчила
Матрёша — светлая душа.
Ничем девчушка семилетняя
Не выделялась средь детей:
Быть может, чуточку приветливей,
Быть может, чуточку добрей.
Семья перебивалась в бедности,
Отец всё время водку пил,
И в этой жуткой беспросветности
Никто Матрёшу не любил.
Когда она болела оспою,
Из-за чего лишилась глаз,
Мать даже не молилась Господу
И не давала ей лекарств.
Так, став незрячей, со смирением
Матрёша вновь училась жить…
Вздохнёт, бывало, с сожалением,
Что, мол, нельзя теперь, без зрения,
Как прежде, бабочек ловить…
Спустя три года, как-то вечером,
Матрёша нянчила сестру,
Та перегнулась опрометчиво,
Нечаянно выскользнув из рук.
В испуге девочка захныкала,
С крыльца высокого упав,
Матрёша в страхе следом прыгнула,
В объятья к матери попав.
Та на неё как зверь накинулась, —
Гнев злое сердце ослепил, —
И стала бить, не зная милости,
Слепую дочь за все провинности,
Пока не выбилась из сил.
Претерпевая боль телесную,
Та лишь взмолилась: «Заступи!
Царице Ты моя Небесная!
Дай умереть иль укрепи!»
И вдруг явилась Дева Чистая
На зов страдающей души:
Живая, светлая, лучистая —
С недосягаемых вершин.
Она с такой смотрела жалостью,
Что больно не было почти,
Хоть мать и била с дикой яростью
Матрёшу… Господи, прости!
Наутро (утро было серое)
Матрёша встать уж не могла
И с той поры до часу смертного
К одру прикована была.
Сперва родные ей не верили
И попрекали, что лежит,
Но укреплял её в смирении
Сам Бог, ведя в другую жизнь.
И находила утешение
В молитве скорбная душа:
Её акафистное пение
Лишь сон короткий нарушал.
Увечья получив от матери,
Матрёша больше не росла
И навсегда осталась маленькой,
Такой, как в десять лет была.
Шли годы… Долгим было шествие…
И вот приходит как-то к ней
Крестьянин, пильщик по профессии,
Превозмогая боль в спине:
— Совсем к работе стал негодный я,
Потрогай спину, вдруг пройдёт,
Небось ты Господу угодная,
Смотри, лежишь который год!
Она коснулась ручкой бледною —
И сразу стало хорошо,
И с этих пор со всеми бедами
Народ к Матрёшеньке пошёл
Она, слепая и убогая,
Была поводырём слепых,
Ведя спасительной дорогою
Отчаявшихся и больных.
Но были там и люди низкие,
Из большевистского звена,
Донос — и вот в тюрьму Бутырскую
Матрёшенька заключена.
Но и в тюремном заключении
Она молилась день-деньской:
Неслось акафистное пение,
Подхваченное всей тюрьмой.
И следователь, мать которого
Она сумела исцелить,
Помог освободить Матронушку
И в дом увечных поместить.
И там, измученную, бедную,
Призвал Матрёшеньку Господь:
Её душа, как птица белая,
Взметнула ввысь, под небосвод.
Никто не знает, где схоронена
(Не сохранились письмена),
Но смертью связь не остановлена,
Она в молитвах слышит нас.
Имея к Богу дерзновение,
Матрёша молит за людей:
О наших нуждах, о терпении,
О даровании детей…
Св. прав. отроку Артемию Веркольскому
Ничто не предвещало дождика:
Жужжали сытые шмели…
Отец и сын из храма Божьего
Домой пшеничным полем шли…
Артемию — так звали отрока —
Пошёл тринадцатый годок,
Мать называла его «золотко»:
Такой послушный был сынок.
А он душою целомудренной
Старался Богу угодить,
Брал на себя работу трудную
И втайне мнил монахом быть.
Но вот гроза рукою властною
Вонзила меч в небесный щит,
И на глазах отца несчастного
Был отрок молнией убит.
В селе Веркола службы траурной
По нём решили не служить,
И раз Господь так покарал его,
То и в земле не хоронить.
Сие восприняли родители
С печатью скорби на челе:
Артемий, их смиренный дитятко,
Не может предан быть земле…
Но делать нечего, и ветками In the village of Russian Anemnyasevo
Life flowed slowly.
His brothers and sisters nursed
Matrёsha - light shower.
Nothing seven-year girl
It does not stand out among the children:
Perhaps a little kindlier,
Perhaps a little kinder.
Family interrupted by poverty,
Father drank vodka all the time,
And in this terrible hopelessness
Nobody Matrёshu disliked.
When she was ill ospoyu,
Because of what has lost eye
My mother did not even pray to the Lord
And she did not give medication.
So, becoming blind, with humility
Matrёsha learned to live again ...
Sighs, happened, with regret,
That, they say, can not now no view,
As before, catching butterflies ...
Three years later, one evening,
Matrёsha nursed her sister,
She leaned recklessly,
Accidentally slipped out of his hands.
The frightened girl whimpered,
From the high porch falling,
Matrёsha jumped in fear followed,
In the arms of the mother hitting.
That at her like a beast pounced -
Anger blinded evil heart -
And she began to beat him, not knowing mercy,
Blind daughter for all the faults,
While not all cried out.
Undergoing bodily pain,
She just prayed: "Help us!
You're my Queen of Heaven!
Let me die il strengthen! "
And behold, a virgin net
At the call of the suffering of the soul:
Lively, bright, radiant -
With unattainable heights.
She watched with such pity,
What hurt was not nearly
Although mother and beat the wild fury
Matrёshu ... Lord, forgive!
The next morning (the morning was gray)
Matrёsha really could not stand
And from that time to the hour of death
The bier was chained.
At first, relatives she did not believe
And the reproach that is,
But it strengthened in humility
God himself, leading to another life.
And I find consolation
In prayer, the mournful soul:
Her singing akafistnoe
Only a short sleep broke.
Mutilation received from his mother,
Matrёsha no longer growing
And always remained small,
Such as ten years was.
As the years passed ... A long procession was ...
And here it comes as something to it
The farmer, sawyer by trade,
Overcoming Back Pain:
- Just to work has become worthless, I,
Touch back, suddenly pass,
I suppose you are pleasing to the Lord,
See who lie for a year!
She touched the handle a pale -
And once it became good,
And from then on all the troubles
The people went to Matrёshenke
She is blind and miserable,
Povodyrёm Was blind,
Leading the way saving
Desperate and patients.
But it was there and the people are low,
From the Bolshevik link,
Denunciation - and here in the Butyrka prison
Matrёshenka concluded.
But even in prison
She prayed all day long:
Carried akafistnoe singing,
Caught up in the whole prison.
And the investigator, whose mother
She managed to heal,
He helped liberate Matrona
And in the house to put the maimed.
And there, exhausted, poor,
Called Lord Matrёshenku:
Her soul is like a bird is white,
He leaped up, under the sky.
Nobody knows where they buried
(Not preserved letters)
But the death of the connection is not stopped,
She hears the prayers of us.
Having the confidence to God,
Matrёsha prays for the people:
About our needs, the patience,
On the Granting of children ...
St. Rights. lad Artemy Verkolsky
Nothing boded rain:
Buzzing bees fed ...
Father and son out of the temple of God
Home wheat field were ...
Artem - was the name of the boy -
I went thirteenth godok,
His mother called him "Zolotko":
This was an obedient son.
And it is the soul of chaste
He tried to please God,
He took over the job difficult
And secretly fancied to be a monk.
But a storm with his hand imperiously
And thrust his sword into the celestial shield,
And in the eyes of the unfortunate father
There was a young man killed by lightning.
The village Verkola funeral service
As it decided not to serve,
And just as the Lord had punished him
That and in the ground not to bury.
These things apprehended parents
With the stamp of grief on his brow:
Artemije, their humble little child,
It can not be put to the ground ...
But there is nothing, and branches Смотрите также: | |
