Ты славить его не проси меня.
Днем от свечи не станет светлей.
А что слава – лишь ржа на имени…
Слушай, что я скажу о моем короле.
О том, как щедр на дружбу он был,
О том, как он смеяться умел,
О том, как он веселье любил,
А пел... Да что там – твой менестрель.
О том, как слово умел держать,
О том, как за грех он чужой платил,
О том, какой преданный был он брат,
И о том, как братом он предан был.
О том, как мы шли в бездонной ночи,
И мечами могилы рубили во льдах,
О том, как к рукам примерзали мечи,
А слёзы леденили глаза.
Как изорванный шелк наших гордых знамен
Осенял спокойствие мертвых лиц,
Как проклятья в устах замерзали льдом,
А в сердцах умирали слова молитв.
Из ладоней распоротых, как из чаш,
Мы на тризнах пили кровь, как вино.
С нами плакал и пил повелитель наш,
Он всегда и во всем с нами был заодно.
Пусть о победах другой поет,
А я о бедах тебе пропою.
Он видел, как гибнет его народ,
И проклял горькую клятву свою.
Мы утратили все, нам осталась лишь честь,
Да слава бесполезных боев,
Да пышных сказаний мишурная лесть,
Да хвалебных песен цветное вранье.
Мы все потеряли во славу богов,
Нам стало наградой проклятие их,
Нам стали наградой потери да боль,
Забвения мертвых, изгнанье живых.
А когда он в последний бой уходил,
Я понял, он не вернется назад.
Он сказал, что за все ответит один,
Я не мог ему посмотреть в глаза.
Я лишь видел, как на север нес его конь,
Как лазурный плащ летел за спиной,
Как бился волос золотых огонь,
Как прощально рог его пел боевой.
Пусть другой наврёт про количество ран.
Пусть другой наврёт про каждый удар.
Пусть наврет, что могуч, как скала, был враг,
И что слаб перед ним был мой государь.
Я скажу одно – меня не было там.
Я скажу - мне себя теперь не простить.
Я скажу… да что я могу сказать?
Ты славить его меня не проси.
You praise did not ask me.
Day of the candles will not brighten.
And what glory - only rust on behalf of ...
Listen to what I say about my king.
About how generous friendship he was,
About how he knew how to laugh,
Oh how he loved the fun,
And singing ... Yes that there - your minstrel.
On how the word could hold,
About how shall he paid someone else,
About what kind of devotee he was a brother,
And how his brother, he was betrayed.
About how we were going to the bottomless night,
And swords graves cut in the ice,
For information on how to hands froze swords,
And tears Ledenev eyes.
How proud of our tattered silk banners
Dawns calm dead persons
How curses in the mouths of frozen ice,
And in the hearts of the dying words of the prayers.
From palms to strut as in bowls,
We are on the funeral feast drank blood like wine.
With us, he cried and drank our lord,
It is always and everywhere with us was at the same time.
Let the other sings of victories,
I'm talking about the troubles you cut.
He saw his people perish,
And he cursed his bitter oath.
We lost everything, we can only honor,
Yes thank useless fights,
Yes lush tawdry tales of flattery,
Yes, praise songs color lies.
We lost everything to the glory of the gods,
We have become the curse of their award,
We started losing the reward but the pain
Oblivion dead exile living.
And when he went into the last fight,
I realized he did not come back.
He said that for all one answer,
I could not look him in the eye.
I only saw the north carrying his horse,
How azure cape flying behind him,
How to beat the hair of gold fire
As he sang farewell horn battle.
Let other navrёt about the number of injuries.
Let other navrёt about every stroke.
Let navret that powerful, like a rock, was the enemy,
And that was my weak sovereign before him.
I will say one thing - I was not there.
I will say - I myself no longer forgive.
I will say ... but what can I say?
You praise me, do not ask him. Смотрите также: | |
