Пускай нам говорит изменчивая мода,
Что тема старая «страдания народа»
И что поэзия забыть ее должна,
Не верьте, юноши! не стареет она.
О, если бы ее могли состарить годы!
Процвел бы божий мир!.. Увы! пока народы
Влачатся в нищете, покорствуя бичам,
Как тощие стада по скошенным лугам,
Оплакивать их рок, служить им будет Муза,
И в мире нет прочней, прекраснее союза!..
Толпе напоминать, что бедствует народ,
В то время как она ликует и поет,
К народу возбуждать вниманье сильных мира
Чему достойнее служить могла бы лира?..
Я лиру посвятил народу своему.
Быть может, я умру неведомый ему,
Но я ему служил — и сердцем я спокоен...
Пускай наносит вред врагу не каждый воин,
Но каждый в бой иди! А бой решит судьба...
Я видел красный день: в России нет раба!
И слезы сладкие я пролил в умиленье...
«Довольно ликовать в наивном увлеченье, —
Шепнула Муза мне. — Пора идти вперед:
Народ освобожден, но счастлив ли народ?..»
Внимаю ль песни жниц над жатвой золотою,
Старик ли медленный шагает за сохою,
Бежит ли по лугу, играя и свистя,
С отцовским завтраком довольное дитя,
Сверкают ли серпы, звенят ли дружно косы —
Ответа я ищу на тайные вопросы,
Кипящие в уме: «В последние года
Сносней ли стала ты, крестьянская страда?
И рабству долгому пришедшая на смену
Свобода наконец внесла ли перемену
В народные судьбы? в напевы сельских дев?
Иль так же горестен нестройный их напев?..»
Уж вечер настает. Волнуемый мечтами,
По нивам, по лугам, уставленным стогами,
Задумчиво брожу в прохладной полутьме,
И песнь сама собой слагается в уме,
Недавних, тайных дум живое воплощенье:
На сельские труды зову благословенье,
Народному врагу проклятия сулю,
А другу у небес могущества молю,
И песнь моя громка!.. Ей вторят долы, нивы,
И эхо дальних гор ей шлет свои отзывы,
И лес откликнулся... Природа внемлет мне,
Но тот, о ком пою в вечерней тишине,
Кому посвящены мечтания поэта, —
Увы! не внемлет он — и не дает ответа... Let us say fickle fashion,
What is the theme of the old "suffering people"
And that poetry should forget it,
Do not believe, young man! it never gets old.
Oh, if it could wear out the years!
Flourished to God's world! .. Alas! until nations
Eke in poverty pokorstvuya pests,
How thin the herd on the sloping meadows,
Mourn their fate, they will serve as a muse,
And in the world there is a lasting, beautiful Union! ..
The crowd reminded that disasters people,
While she rejoices and sings,
To arouse the attention of the people movers
What could be more worthy of the lira? ..
I devoted the lyre to his people.
Perhaps I will die unknown to him,
But I served him - and my heart is calm ...
Let harms every enemy soldier,
But everyone in the fight go! A battle will decide the fate ...
I saw a red-letter day: no servant in Russia!
And I shed tears of sweet with emotion ...
"Rather rejoice in the naive enthusiasm, -
Muse whispered to me. - It's time to go ahead:
The people released, but if people are happy? .. "
Hearken eh songs Reaper of harvest gold,
The old man was slowly walks over sohoyu,
Runs whether the meadow playing and whistling,
With his father's breakfast contented child,
Sparkle whether sickles, scythes in unison rings whether -
I said, looking at the secret questions,
Boiling in my mind: "Over the last year,
Do you become bearable, peasants harvest?
And long slavery which replaced
Freedom at last whether the change made
The fate of the people? tunes in rural virgins?
Or just their sorrows discordant melody? .. "
Already the evening comes. Fermented dreams
According nivam, the meadows, laden with stacks,
Thoughtfully I wander in the cool twilight,
And the song itself is composed in the mind,
Recently, the secret thoughts living embodiment:
In rural labor call blessings
People curse the enemy sulyu,
A friend from the heavens might pray
And my song is loud! .. She echoed valleys, fields,
And the echo of distant mountains it is sending their reviews,
And the forest responded ... Nature listens to me,
But one of whom sing in the evening stillness,
To focus on the poet's dreams -
Alas! he does not hear - and does not answer ... Смотрите также: | |
